Омская драма готовит премьеру философского спектакля о жизни и смерти. Зрителю предложат извлечь позитив из истории, в которой нет положительных героев.
До открытия 149-го театрального сезона в Омском академическом театре драмы остается одна неделя. Напомним, сезон Омская драма открывает премьерой спектакля «С днем рождения, Папа!» по мотивам пьесы американского драматурга Теннесси Уильямса «Кошка на раскаленной крыше». Ближайшие показы премьерного спектакля состоятся на основной сцене 16, 17, 25 сентября, 4 и 25 октября.
О своем режиссерском прочтении этой пьесы уже рассказывал Роман Габриа, а теперь РИА «Омск-информ» знакомит читателей со взглядом на спектакль исполнителя одной из главных ролей (роль Поллита-старшего) Владислава Пузырникова.
– Владислав, спектакль «С днем рождения, Папа!» о чем дает возможность поговорить со зрителем?
– В спектакле затрагивается тема разобщенности в семье. И особенно интересно эту тему использовать, когда речь идет о семье такого властного, безжалостного человека, каким является ее хозяин, миллиардер Поллит, человек, достигший всего сам. В спектакле рассматривается, как меняются взаимоотношения в семье, когда человек достигает какого-то социального веса, наживает состояние. Какие проблемы при этом возникают у него с женой, детьми. И конечно, напрашивается вопрос: а любит ли он их? Ведь даже болея раком, он ведет себя так, будто собирается жить вечно и не намерен ни с кем делиться своим состоянием. И еще вопрос, который не менее важен: а что при этом чувствуют близкие и родственники такого человека? Вот об этом мы будем говорить со зрителем.
– В работе над спектаклем «С днем рождения, Папа!» вы встретились с новым режиссером. Поделитесь впечатлениями о совместной работе с Романом Габриа. Как проходят репетиции, чего он добивается от актеров?
– Роман нацелен на такой способ существования, какой мы привыкли видеть в документальном кино. Здесь я, правда, с ним не совсем согласен. На мой взгляд, такой подход больше уместен для камерной сцены. Но это нормально, когда есть какие-то несогласия. Тогда каждый пытается друг друга убедить: он меня – в своем, я его – в своем, и потом уже мы оба приходим к чему-то общему.
– Каковы были аргументы режиссера, что именно вы должны сыграть Поллита старшего? Или, напротив, вы пытались убедить режиссера, что эта роль – ваша?
– Нет, я его не убеждал. Этот герой, как мне кажется, вообще не мой психотип. Но тем интереснее было войти в эту реку. У нас в спектакле задействованы два актерских состава, потому и папы у нас два. И оба – абсолютно разные.
– Миллиардер Поллит – персонаж, мягко говоря, неприятный. Он совершенно неприкрыто демонстрирует свою очерствевшую душу. Есть ли у вашего персонажа положительные стороны? Или, может быть, это всего лишь маска – тирана и деспота в собственном доме? Хлопковый плантатор Поллит – кто он, каким его видите вы?
– У каждого человека есть и хорошие, и плохие стороны. Давайте, к примеру, посмотрим на все с его колокольни – а что, собственно, плохого он делает? Он создал все сам и не видит претендентов, которые могли бы достойно продолжить его дело. Поэтому, если смотреть с его точки зрения, то все абсолютно оправдано. Еще дело в том, что в семье Поллита нет любви. Или есть, но она не вписывается в те понятия, рамки, к которым мы привыкли. Знаете, мне сложно пока давать какие-то однозначные оценки, потому что я все еще в процессе.
– Как вы считаете, понятно ли будет зрителю отношение мистера Поллита к своим детям и внукам? Ведь это не просто разочарованный и требовательный отец. Он не скрывает своей неприязни, даже отвращения к ним.
– Думаю, оно будет понятно. Другой вопрос, насколько зритель при этом будет на стороне героя. Скорее всего, зритель будет оценивать этот персонаж с отрицательной точки зрения, не примет его. Но по замыслу режиссера в этой истории и не должно быть положительных героев. Ведь все члены этой семьи, каждый по-своему, изувечены.
– Ваш герой умирает от рака, а родственники пытаются скрыть от него диагноз. А как вы считаете, для человека, имеющего смертельный диагноз, лучше его знать заранее и как-то скорректировать свою жизнь, может быть, привести в порядок дела, написать завещание, помириться с близкими, которых обидел, или оставаться в неведении и жить полноценной жизнью?
– Это все зависит от окружения, от семьи, от самого человека. У меня, например, отец тоже ушел от рака. При нем вообще эта тема не поднималась. И он сам об этом не говорил – то ли берег нас, либо до последнего надеялся. Вообще это в природе человека – надеяться до самого конца. Ведь, даже когда самолет падает, человек не о смерти думает. Он говорит себе: «Нет, со мной этого не может случиться!» Надежда – это защита. А иначе как? Человек должен бороться до последнего. Это мое мнение. Но все, конечно, индивидуально. Если у человека есть какие-то социальные обязательства, то он, конечно, имеет право знать о своей болезни, чтобы иметь возможность распорядиться всем, чем владеет.
– Есть еще один немаловажный аспект. Это то, что отличает произведение американского драматурга от наших русских классиков – при рассмотрении темы смерти, угасания не поднимается тема веры в Бога. Верующий человек несколько иначе относится к ситуации, связанной с собственным уходом из жизни или с уходом кого-то из близких людей.
– Да, это очень важный момент. У нашего театра был в репертуаре спектакль, где затрагивается эта тема. Это спектакль «Жизнь» по мотивам произведения Льва Николаевича Толстого «Смерть Ивана Ильича». Там как раз все о Боге, смерти и вере… А вообще хочется надеяться, что жизнь где-то продолжится.
– Вы сами верите в Бога?
– У меня к этому сложное отношение, хотя я крещеный. Я верю в энергию. Во Вселенскую энергию, которая нас питает и поддерживает. Безусловно, есть какая-то сила, баланс между жизнью и смертью. Я верю в это.
– В вашем репертуаре довольно разноплановые роли. А лично вам какие образы ближе?
– Хочется всего попробовать. Мне интересен режиссер, который что-то новое во мне откроет, какие-то новые пути, которых ты не знаешь. Всегда интересно, когда что-то новое познаешь в профессии, даже в ремесле. А уже то, какая это роль – лирическая, комическая или драматическая, неважно.
– Вы пытались на себя – актера Владислава Пузырникова – взглянуть глазами зрителя? Смотрите ли вы, к примеру, видеозаписи своих спектаклей? Если да, что при этом чувствуете?
– Иногда смотрю и думаю, что можно сделать как-то иначе. Это полезная и нужная вещь в нашем деле.
– Что вам самому нравится в Омском академическом театре драмы как зрителю? Мы сейчас говорим не только о постановках, в которых вы задействованы, а о репертуаре театра в целом. Какие спектакли вы посоветовали бы посмотреть омичам?
– Это вкусовые вещи, поэтому не хочется что-то выделять. У каждого спектакля есть своей зритель, есть тема, которая близка и трогает какую-то определенную часть зрителей. У нас все спектакли хорошие, поэтому просто приходите к нам!
Беседовала Наталья Елизарова
