В «темной комнате» запретных желаний создана перевернутая с ног на голову картина, где смешались понятия добродетели и похоти, морали и бесчестия.
Редактор Омской драмы Наталья Елизарова проанализировала премьерный спектакль 151-го театрального сезона «Камера обскура» в постановке режиссера Алексея Крикливого.
Алексей Крикливый, известный омскому зрителю по постановкам «Искупление» (2016 г.) и «Время женщин» (2013 г.), на Камерной сцене имени Татьяны Ожиговой поставил спектакль о пагубности рокового шага, к которому приводит невозможность сопротивляться слепой, безумной в своем безрассудстве страсти. Метафору темной комнаты (дословный перевод с латинского «камеры обскура» – «темная комната») режиссер делает смысловым ключом всей постановки. Образ камеры обскура будет звучать как в самом сюжете, так и в его сценографической подаче (художник-постановщик Анвар Гумаров).
В темной комнате
Напомним, что в начале прошлого века камерой обскура называли устройство, позволяющее создавать изображения с правильной перспективой, точной игрой света и подробной детализацией; при этом лучи света, проходя сквозь малое отверстие, экспонировали на стене напротив перевернутое изображение, своего рода реальность «вверх ногами». Гумаров, смоделировав сценическое пространство в виде плоскости, на которую проецируется изображение, почти сразу же погрузил зрителя, едва тот переступил порог зрительного зала камерной сцены театра, в символическую «темную комнату» потаенных и запретных человеческих желаний, создал перевернутую с ног на голову картину, где тесно переплелись иллюзорность и действительность, где смешались понятия добродетели и похоти, морали и бесчестия, а в целом – добра и зла.
В «оптическое изображение» попали сразу несколько героев, но выделяются среди них, безусловно, двое – Он и Она. Порочная Магда (актриса Ирина Бабаян) и потерявший голову от любви к ней Кречмар (заслуженный деятель культуры Омской области Владислав Пузырников).
Основные сюжетные линии не отступают от набоковского замысла, и массивные куски авторского текста, которые сохранил и воспроизвел устами главных действующих лиц режиссёр, это особенно подчеркивают. Фабула проста: респектабельный джентльмен средних лет, верный семьянин, ни разу не изменявший жене, вдруг безоглядно влюбляется в беспутную и корыстную девицу, и эта страсть разрушает всю его жизнь: он теряет семью, работу, состояние, зрение и в конечном счете погибает.
Визуальный облик спектакля дает ответ на главный вопрос – почему эстет и знаток живописи, чьи дни были наполнены созерцанием предметов искусства в картинных галереях, стремительно скатывается на самое дно, откуда ему уже не выбраться? Анвар Гумаров развернул перед зрителем интерьер дома, не согретого теплотой человеческого присутствия. Строгое, геометрически точно расчерченное пространство, мерцающее жемчужными оттенками, отдает холодом: идеальная симметрия, безупречные пропорции, но в них нет жизни.
С силой ветра
Жизнь Кречмара обеспеченна и комфортна, но вместе с тем безвкусна и пресна. Его жена – аскетичная, чопорная Аннелиза (Кристина Лапшина) больше похожа на мраморную статую, нежели на женщину из плоти и крови, а служанка Фрида (заслуженный деятель культуры Омской области Лариса Свиркова) – на безмолвного музейного смотрителя среди бездушных и бесстрастных экспонатов. Окружающая героя нетленная красота в виде полотен великих художников давно уже его не вдохновляет, хоть он и пишет о них статьи и читает лекции…
И вот в запертую, душную комнату внезапно с силой врывается ветер (присутствие Магды не случайно связано с распахнутым окном), который разбивает вдребезги весь налаженный, но оказавшийся таким хрупким мирок главного героя. И Кречмар бежит от удушающих его серых будней навстречу, как ему кажется, настоящим, подлинным эмоциям. В погоне за чувственными удовольствиями он не замечает, как мимолетное увлечение перерастает в одержимость сродни наркотической зависимости, а прелестный юный ангел, которым он имел неосторожность очароваться, превращается в расчетливого и циничного манипулятора.
В романе Набокова Бруно Кречмара к Магде привязывает исключительно похоть, все нюансы которой автор исследует с предельной откровенностью. Однако Владислав Пузырников, наделив своего героя душевной мягкостью, чрезвычайной деликатностью и ранимостью, создает поистине сильный образ интеллигента-идеалиста, который запутался в паутине собственных иллюзий. Немногочисленные друзья – шурин Макс (Виталий Семенов), Зигелькранц (заслуженный артист России Олег Теплоухов) – оказываются бессильными перед разрушительной силой страсти Кречмара; и даже смерть маленькой Ирмы (роль дочери Кречмара сыграла Вика Иваненко) не заставила одуматься того, кто отдал себя в рабство нездоровой привязанности.
Магда Петерс – несовершеннолетняя пассия Кречмара – эдакое не успевшее вызреть и сорвавшееся до срока с дерева яблочко с червоточиной (в народе такие именуют падалицей). Ирина Бабаян не первый раз играет девочек-подростков: природная фактура успешно позволяет ей это делать, но в «Камере обскура» она достигает убедительности за счет внутренних «чертенят», которые вырываются наружу с неудержимым остервенением.
Ее резкие, порывистые движения, диковатый взгляд затравленного зверька, истерически-напористые интонации хабалки контрастируют с плавными, гармоничными линиями вплетенного в декорации «Портрета четы Арнольфини» кисти Яна ван Эйка; тем самым наглядно демонстрируется та самая перевернутая реальность, злобная ухмылка Дьявола из кривого зеркала.
Образ Магды Петерс принято сравнивать с другой известной набоковской героиней – Лолитой, но это абсолютно разные типажи. Магда – далеко не тот уязвимый и целиком зависимый от воли взрослого человека ребенок, от которого, несмотря на спонтанные и противоречивые поступки, веет очарованием юности. Она вполне сформировавшаяся личность – эгоистичная, тщеславная, алчная, изворотливая и при этом невероятно пошлая, что особенно хорошо подчеркивается нарядами героини – модными, но безвкусными и нелепыми, будто с чужого плеча (художник по костюмам Наталья Дружкова). На мой взгляд, роль Магды Петерс – одна из наиболее значительных в актерской карьере Ирины Бабаян за последние годы.
В стилистике «синематографа»
Бездну отрицательного обаяния обнаруживает артист Игорь Костин, сыгравший циничного художника Роберта Горна, который буквально упивается своей ролью беса-искусителя и дирижера бедлама и походя разрушает жизни: в первую очередь Магды, обольстив ее несколько лет назад и бросив, как ненужную игрушку, а затем – снова подобрав забавы ради. Так же мимоходом, пританцовывая и насвистывая популярную мелодию, он уничтожает Кречмара. По силе негативной, но притягательной харизмы Костину не уступает актер Степан Дворянкин, сыгравший брата Магды Отто – настоящего сына подворотни с соответствующими ухватками.
В целом тональность спектакля полностью соответствует стилистике «синематографа» начала XX века, когда «великий немой» безраздельно господствовал над умами. Поэтому неслучайно основой актерской игры постановки «Камера обскура» стала пантомима – мимика и жесты (один из самых ярких – книксен кинодивы Дорианны в исполнении Ивана Курамова), которые превратили серьезную человеческую драму в жестокую пародию, карикатуру из черного ящика, где все шиворот-навыворот.
Похожи ли набоковские герои на нас, современных людей? Еще бы! Какие бы перемены ни происходили в мире, человеческий муравейник живет все теми же страстями и страстишками. И именно поэтому русская классическая литература вечна.
