Чиновники РФ провели пенсионную реформу, подняли недавно возраст выхода на заслуженный отдых, что, конечно же, бурной радости у людей не вызвало. И тем не менее в обществе были ожидания, что проведенные преобразования в скором времени позитивно повлияют не только на размер пенсий, но и на качество жизни. Пусть пособия не достигнут уровня западных стран, но станут достойными хотя бы по нашим меркам. Подобного рода ожидания у россиян есть и сейчас. Вот только непонятно, на чем они основаны.
Ведь цели можно продекларировать какие угодно, а на практике сама по себе пенсионная реформа оказалась не чем иным, как слабой и нескоординированной попыткой финансового блока правительства снизить затраты федерального бюджета на покрытие огромного дефицита Пенсионного фонда, который ежегодно составляет порядка 3 трлн рублей.
Но и эта задача не представляется выполнимой. Банальная истина: наполнение бюджетов всех уровней, в том числе Пенсионного фонда, зависит от совокупных результатов экономической деятельности. А российская экономика на протяжении последних лет находится в состоянии вялотекущей стагнации и развивается темпами ниже среднемировых.
Между тем давно известно, что ее рост на два-три процента видит только статистика. При динамике в три-шесть процентов улучшения замечает бизнес. И только если темпы роста выше шести процентов, повышение уровня благосостояния ощущается населением. Это классика экономического анализа, никуда от нее не деться.
А значит, начинать нужно с создания условий, в которых бизнес чувствовал бы себя хорошо. Нужны структурные реформы всей экономики, и в первую очередь в финансовом блоке, о чем постоянно говорят многие авторитетные эксперты и ученые, внятная стратегия развития, наличие конкуренции во всех сферах и т. д.
Но, конечно же, есть большие вопросы и к организации самой пенсионной системы, которую, судя по всему, ждут очередные преобразования. Главу Пенсионного фонда с поста сняли, и объявлено, что фонд будут сливать с фондами соцстраха и медицинского страхования.
На мой взгляд, шаг абсолютно правильный и рациональный, ибо разрастание бюрократического аппарата в этих структурах находится в обратно пропорциональной зависимости с эффективностью их деятельности. В СМИ как-то приводились данные, что в одном только Пенсионном фонде сотрудников больше, чем в федеральном правительстве.
Ситуация дикая для двадцать первого века. Вроде бы мы идем к цифровой экономике, учим чиновников управлять, оперируя большими базами данных, тратим на внедрение современных технологий огромные деньги и получаем вместо оптимизации штатов их неконтролируемое размножение.
При этом бывший глава Фонда соцстраха, депутат Государственной думы РФ заявляет с телеэкрана, что объединять ничего не нужно, все у нас работало прекрасно, а реализация инициативы по слиянию трех структур в одну приведет лишь к дополнительным расходам и увеличению численности персонала. Наверное, знает, о чем говорит. Ну и куда мы уйдем с подобной психологией и подходом?
Кстати, сотрудников в том же Пенсионном фонде никогда не будет хватать, потому что система формирования пенсий у нас умышленно запутанная, громоздкая, требующая огромного документооборота, а значит, соответствующего количества людей, его обрабатывающих. И самое главное, она непонятна всем и даже пенсионерам. Я, например, любопытства ради попытался разобраться, почему мне назначили такую пенсию, какую назначили. Привлекал даже грамотных консультантов, но после трех попыток ответа так и не смог получить. Оказалось, что это великое чиновничье таинство, близкое к шаманству.
А, скажем, в Америке система выглядит так. Человек должен отработать десять лет, получая ежегодно порядка шести тысяч долларов, тогда ему начисляется 40 пенсионных балов. Все. По достижении 67 лет государство начинает выплачивать гражданину пособие по старости, средний размер которого составляет 1300 долларов. Не нужно считать, создавать тома каких-то методик, содержать для этого уйму народа. Все происходит в автоматическом режиме, и будущий пенсионер задолго до выхода на пенсию знает размер пособия, которое ему будет выплачивать государство.
А если хочешь получать больше, позаботься о себе сам. В США половина пенсионных отчислений ложится на плечи работодателя, а вторая половина приходится на работника. То есть в данном случае он выступает в качестве страхователя своей будущей старости и несет эти деньги туда, куда считает нужным, – в банк или негосударственный фонд. Государство к инвестированию этих денег никакого отношения не имеет и не имеет права посягать на них в любой форме. Американец, естественно, следит за работой негосударственного фонда, в который перечисляет свою страховку, уже как вкладчик и дольщик.
Понятно, что и в США пенсионная система не идеальна, но она работает, и достаточно эффективно. А та реформа, которая была проведена у нас, никакая не реформа, хотя мы вроде бы что-то скопировали из американской модели. Например, тоже провозгласили, что у нас есть три вида пенсий: накопительные, корпоративные и государственные. Но первые две очень быстро убили. И теперь нужно опять начинать формирование системы, по сути, с нуля.
Причем к накопительному и корпоративному видам пенсий государство в принципе не должно иметь никого отношения. Это сфера деятельности самостоятельных негосударственных фондов. Условия их работы должны быть четко прописаны законодательно, и осуществляться она должна под жестким контролем ЦБ. Чтобы деньги вкладчиков не уходили неизвестно куда, как это происходит сейчас.
Ведь в прошлом году наши негосударственные пенсионные фонды, в которых сегодня размещено 2,5 трлн рублей накопительных отчислений граждан, показали среднюю доходность в четыре процента. Ниже уровня инфляции. То есть в реальном выражении будущая прибавка к пенсиям не только не сохранилась, но и уменьшилась. Что дало повод управленцам от чиновничества поерничать: мол, «молчуны», которые никак не распорядились накопительной частью своих пенсий и деньги которых перегнали в структуру ВЭБа, отложили на старость больше граждан, сделавших самостоятельный выбор.
Можно, конечно, порадоваться за людей, чьи деньги ВЭБ уберег от инфляции, вопрос лишь в том, с чем сравнивать этот «грандиозный» успех. К примеру, норвежский Фонд национального благосостояния в прошлом году получил доходность в 14 процентов и увеличил свои активы на 140 миллиардов долларов. Придерживаясь при этом самой консервативной инвестиционной стратегии. Просто норвежские управленцы грамотно и добросовестно, без коррупционной ренты работают с вверенным им в управление капиталом.
Страховой принцип – вообще один из ключевых элементов пенсионной системы развитых стран. А у нас он, по сути, просто декоративный элемент на фасаде. Существует распространенная точка зрения, что российские граждане не способны брать не себя ответственность за свое будущее. По причине наследственного советского менталитета и благодаря привычке всегда и во всем надеяться на государство.
Но ведь им никто и не позволяет брать на себя ответственность. В реальной практике российская пенсионная система не предполагает непосредственного участия граждан в ее функционировании. Чиновники правительства и фондов практически свободно оперируют накопленными пенсионными средствами, замораживают их или куда-то перемещают, и все это происходит где-то над головами будущих пенсионеров. Нет у них представления и о том, что происходит с деньгами, перечисленными в негосударственные пенсионные фонды. Вроде как это чьи-то чужие деньги, никак не связанные с нашим будущим. Точно так же мало кто может разобраться в хитросплетениях механизма формирования базовых пенсий. Вот и остается только верить в светлое пенсионное будущее, которое обеспечит якобы заботливое государство.
Конечно, психологию людей, сложившуюся в эпоху социализма, нужно менять. Однако в первую очередь должна измениться психология управленческой элиты. У нас образованная страна, не менее образованная, чем любая другая. Достаточно квалифицированных специалистов, способных грамотно спроектировать современную пенсионную систему. А главная проблема заключается как раз в том, что чиновничье сословие, живущее в пределах Садового кольца и ориентированное на освоение нефтегазовой ренты, всячески этому сопротивляется. По мнению нынешних управленцев, у нас и без того все замечательно.
А то, что в обществе есть ожидания насчет достойных пенсий, это даже хорошо, что они есть. Вера потому и называется верой, что не требует доказательств. Вопреки всему. Ведь если люди начнут реально оценивать окружающую действительность, у них возникнет масса опасных сомнений и ненужных вопросов. И тогда даже заслуженные депутаты Государственной думы будут вынуждены уезжать послами в далекие страны.
Ну, например, откуда возьмутся хорошие пенсии, если доходы населения, из которых идут отчисления в Пенсионный фонд, все последние годы системно падают. Если закрываются компании и ликвидируются рабочие места. Если поддержка бизнеса государством в условиях пандемии заключается либо в обещаниях, либо в отложенных платежах по налогам и кредитам.
Делает свое черное дело и узаконенная финансовыми властями инфляция, которая, как известно, в первую очередь бьет по самым бедным. За ее таргетирование у нас почему-то отвечает Банк России, хотя основная по закону задача ЦБ – обеспечение стабильности национальной валюты. А за инфляцию, полагаю, должно отвечать правительство. Стоит правильно перераспределить эти полномочия, и сразу станет очевидно, что инфляция у нас носит главным образом тарифный, а не монетарный характер. Ведь тарифы монополистов и иные поборы властей растут как на дрожжах. А Омская область признанный лидер в России в этом деле.
Что касается непосредственно Пенсионного фонда, невозможно представить, что он сможет когда-нибудь сводить концы с концами при наличии огромного количеств льготников. В нашей стране вообще нужно с пролетарской ненавистью относиться ко всем льготам всех мастей. К примеру, стоило предоставить их нефтяникам на труднодобываемых месторождениях, как тут же в течение года чуть ли не все месторождения стали труднодобываемыми. И все компании ушли в льготы. Только на этом бюджет потерял в прошлом году 233 млрд рублей, а с начала введения новации более 1,2 триллиона.
Пенсионная система, конечно, месторождения не разрабатывает, но разного рода льготы тоже обходятся ей в гигантские суммы. И, если не навести здесь порядок, никакой федеральной казны не хватит, чтобы заткнуть дыру в Пенсионном фонде. Но порядок наводить никто не торопится, и это не может не отразиться в том числе и на будущих пенсионерах.
Ситуация, конечно, частная, но весьма характерная. Ведь с какой стороны ни посмотри, хоть экономической, хоть управленческой, не видно никаких объективных признаков и предпосылок, указывающих на то, что завтрашние пенсионеры будут жить лучше нынешних. По крайней мере, в обозримой перспективе. А значит, наши ожидания – это наши проблемы, как сказал один известный футболист после провальной игры сборной России. Впрочем, блажен, кто верует…
Сергей Мизя
