К уникальному наследию Надежды Лохвицкой обратилась актриса Омского академического театра драмы Ирина Герасимова в спектакле «Кишмиш».
Весной 2022 года русской писательнице Надежде Лохвицкой, известной под псевдонимом Тэффи, исполняется 150 лет. Михаил Зощенко писал о Тэффи: «Ее считают самой занимательной и «смешной» писательницей. И в длинную дорогу берут непременно сборник ее рассказов».
Имя Тэффи стало известно на рубеже XIX и XX веков, в наши дни творчество писательницы занимает особое место в литературе Серебряного века.
На Камерной сцене имени Татьяны Ожиговой в Омском академическом театре драмы идет спектакль Ирины Герасимовой «Кишмиш» по рассказам Тэффи.
15 декабря 2021 года «Кишмиш» был показан в Москве в рамках фестиваля «Русское зарубежье: города и лица», организованный Фондом наследия русского зарубежья и Домом русского зарубежья им. А. Солженицына.
Публикуем рецензию члена Союза Российских писателей, члена Российского фонда культуры, кандидата исторических наук Натальи Елизаровой на спектакль «Кишмиш». Ближайший показ спектакля на Камерной сцене Омского академического театра драмы состоится 18 января.
Аромат Серебряного века
«Кишмиш» – так называется моноспектакль актрисы Омского академического театра драмы, заслуженного деятеля культуры Омской области Ирины Герасимовой, где она также выступила режиссером. Названием спектакля, поставленного на камерной сцене имени Татьяны Ожиговой, послужил заголовок одноименного рассказа Тэффи – одной из самых ярких фигур русской литературы начала XX века.
Надежда Александровна Лохвицкая (1872–1952) известна в истории русской литературы под псевдонимом Тэффи. Она принадлежит к так называемому Серебряному веку русской культуры, который достиг своего расцвета в начале XX века и был жестоко оборван социально-политическими и военными потрясениями 1917–1922 годов, связанными с революцией и Гражданской войной. Имя Тэффи было широко известно российскому дореволюционному читателю. Поклонниками её остроумной прозы являлись последний самодержец Российской империи Николай II и вождь мирового пролетариата В.И. Ленин. Она начала писать ещё будучи гимназисткой, рано познала литературную славу. Известность пришла благодаря публикациям в журнале «Сатирикон», на страницах которого были напечатаны многочисленные юмористические и сатирические стихи, рассказы, пародии, фельетоны. До эмиграции Тэффи было опубликовано шестнадцать авторских сборников, которые выходили в свет практически ежегодно. Газеты и журналы бились за право называть её своим автором: одно только имя Тэффи на печатных страницах гарантированно повышало тираж и обеспечивало коммерческий успех издания. Трагические события 1917 года вынудили писательницу бежать из охваченной хаосом России. Долгое время имя эмигрантки Тэффи пребывало на Родине в забвении и лишь в 90-е годы, после крушения советского режима, её книги снова начали активно переиздаваться.
Для своего спектакля режиссер Ирина Герасимова выбрала рассказы не эмигрантского цикла, а относящиеся к более раннему творческому периоду писательницы: «Счастье», «Нигде», «Пасхальное дитя», «О нежности», «Трагедия», «Кишмиш». Попытки вынести на театральные подмостки не драматургический, а сугубо прозаический материал – задача для любого режиссера всегда непростая. Особенно, когда речь идет о моноспектакле. Как говорил К.С. Станиславский, даже самый талантливый актер, находясь на сцене один, может удержать внимание зрителя в течение семи минут.
Ирина Герасимова удерживала внимание зрителя в течение часа, силой своего актерского дарования оживила не один, а сразу несколько характеров, поделилась со зрителем новым оригинальным прочтением художественных произведений. На наш взгляд, это не просто чтецкая программа, а именно моноспектакль, в котором органически соединились и сплелись воедино формат чтецкого театра, литературного вечера и драматургии. Ирина Герасимова не ограничилась ролью простого посредника между литератором и зрительным залом, а попыталась воссоздать, реконструировать образ писательницы. Нет, актриса не изображала Тэффи, не пыталась подражать увиденному на пожелтевших фотоснимках образу, но манера её исполнения отличалась такой аристократической сдержанностью, мудрым спокойствием, утонченной непринужденностью, что писательница невольно угадывалась в каждом слове.
Точнее, Ирина Герасимова познакомила публику со своей Тэффи. Деликатно предложила зрителю своё понимание и видение образа. И это не просто сыгранная роль – а переданное восхищение. Его не выставляют напоказ, а делятся в сокровенной обстановке с самыми близкими людьми. И Камерная сцена с её неярким, приглушённым светом как нельзя лучше послужила выполнению этой задачи.
Спектакль «Кишмиш» сложно рассматривать в рамках какого-либо жанра. Это не комедия, хотя в рассказах, составляющих литературную основу, много смешного, ироничного. И не историческая постановка, хотя это, безусловно, спектакль об ушедшей эпохе, он буквально дышит временем дореволюционной России. Воссоздание неуловимого дыхания времени во многом держится благодаря актёрскому мастерству: атмосфера старого города (скорее всего – Петербурга, в котором родилась Надежда Лохвицкая) с его жарко натопленными гостиными, чопорными парадными, оживлёнными классными комнатами разлита в каждой реплике актрисы.
Чередование текстов создает калейдоскопический эффект и формирует второй план – ассоциативный. В свое время поэт Георгий Иванов высказал мысль, которая впоследствии оказалась пророческой: «Тэффи – неповторимое явление русской литературы, подлинное чудо, которому через сто лет будут удивляться».
Спустя сто лет устами Ирины Герасимовой проза Тэффи заговорила. И удивила своей необычайной способностью – включать эмоциональную память. Память о далеком прошлом, когда каждый из нас был ребёнком.
В каком бы настроении ни пришел зритель на спектакль «Кишмиш», какие бы серьезные думы при этом его ни одолевали, рассказы Тэффи в исполнении Ирины Герасимовой подарят незапланированную встречу с детством: когда уродливый картонный слоник с красной попонкой вызывал умиление (рассказ «О нежности»), а простой деревянный карандаш казался неслыханным богатством (рассказ «Преступник»).
Особо хочется отметить мелодику речи актрисы с ее неспешным темпом, благодаря чему рассказанные истории становятся интересны не только своим сюжетом, но и красотой словесного полотна, чем всегда отличалась изящная проза Тэффи. Благодаря мастерству И. Герасимовой рассказы Тэффи зазвучали с театральной сцены интеллигентно, с оттенками лиричной грусти. Именно так, как подобает автору произведений, в которых умная, тонкая ирония соединяется с пронзительной меланхолией. Именно эти верно взятые интонации позволили актрисе добиться ощущения сопричастности зрителя с судьбами маленьких героев Тэффи.
Несмотря на то, что в спектакле «Кишмиш» воспроизводились, в основном, смешные истории и забавные ситуации, вызывающие добродушную улыбку, он, тем не менее, заставляет испытать и щемящее чувство. Почему? Потому что, помня об уже свершившихся событиях отечественной истории, мы понимаем, что пройдёт ещё совсем немного времени и все эти озорные, непосредственные, пугливые, смешливые, наивные, простодушные, доверчивые мальчики и девочки, блистательно описанные Тэффи, станут кадетами и юнкерами, студентами и гимназистками, которых закружит в хаосе военного лихолетья. Кто-то – падет на фронтах Первой мировой, отдав жизнь за Веру, Царя и Отечество. Кто-то – станет жертвой революционного террора. Кто-то – навсегда покинет Родину, как это сделала в 1919 году сама Тэффи… А пока все эти дети – чисты и невинны. Радуются мелочам, совершают маленькие жизненные открытия, строят нехитрые планы на будущее. Они улыбаются. Они с нами.
Если говорить о сценографии, то она отличается предельным минимализмом и даже аскетизмом: на сцене – венский стул, антикварный стол с вазой и детской игрушкой. Всё это сильно напоминает реквизит из фотоателье начала прошлого века, где тоже, как и на Камерной сцене театра, царил полумрак (электричество тогда только начинало входить в обиход, лампочки давали тусклый жёлтый свет). Но именно благодаря лаконизму сценографического решения, когда никакие лишние детали не отвлекают, не мешают восприятию, создаётся потрясающая аура погружения в другую эпоху, которую мы обычно ощущаем, когда нам доводится рассматривать фотографии в стиле ретро или прикасаться к предметам старины. Отметим и невероятный символизм спектакля, которым буквально пронизано сценическое пространство. В цветовой палитре декорационного оформления доминирует чёрный цвет (ночь, смерть, тьма); его робко разбавляет белый (розы на столе). Но белый – уже свет, жизнь, день. А новый день – это всегда надежда.
Наталья Елизарова
